CXLIII. И говорил: Жесточе невозможно... |
И говорил: "Жесточе невозможно,
Чем ты, томить безжалостной тоской;
И, дикую, страшит тебя тревожно
Тобою восхищенный взор людской!
Вся жизнь моя, что для тебя ничтожна,
Во мрак темницы ввержена тобой,
И нет в тебе - увы! - тем мукам веры,
Что ты не видишь, а дала без меры!"